Преображение Господне. Икона. Византия. XII в. СПб, Эрмитаж

«Преобразился еси на горе, Христе Боже…» Кто не помнит начальных слов тропаря двунадесятого празднества Преображения Господня! Тогда на горе Фавор Спаситель, еще в глубокой ночи совершив восхождение с тремя преданнейшими и усерднейшими Своими учениками: Иоанном – апостолом любви, братом его Иаковом и пылким Петром, беседовал с Отцом Небесным, и ученики, воздремавшие, вдруг увидели непостижимое: как лик Христа просветился ярче солнечного света, а Его ризы стали белоснежными, так что превосходили своей чистотой снег, лежащий на горе Кармил. И белильщик на земле, замечает евангелист, не может так выбелить ткань, как были чисты ризы Христа (ср.: Мк. 9: 3). Ученики, при раскрывшемся у них по воле Божией духовном зрении, увидели славу Господню, которую Сын всегда имел, как и Отец, будучи с Ним единосущным по воплощении. Но здесь человеческая природа, неразлучно и неслитно соединенная с Божеством, засияла – так кусок металла, помещенный в среду огня, раскалившись, сам начинает источать свет и тепло, будто становясь огнем, – но вместе с тем и не изменив своего земного естества.

Праздник Преображения. Он и древними святыми отцами, и русскими проповедниками, и поэтами Серебряного века воспет, потому что знаменует собою начало русской осени, ведь не случайно, еще по греческой традиции, народ приносит в храм плоды земные и начатки урожая, и священники, прежде чем окропить яблоки, груши, виноград, как это было принято на Пелопоннесе и в Херсонесе, читают особую молитву для верных, прося Господа Бога просветить их сердца лучами богопознания, чтобы они исполнились духовных благ, символом и материальным выражением которых являются эти земные плоды, как будто говорящие о нетленной райской жизни, к которой все мы призваны через духовное восхождение на гору Фавор, через единение со Христом Спасителем в Таинстве Причащения. И действительно, дорогие друзья, о празднике Преображения говорит всё Священное Писание Ветхого и Нового Завета, говорит применительно к нам, чадам Церкви, которых святые апостолы называют чадами света, сынами Царствия. «Приступите к Нему и просветитеся, и лица ваша не постыдятся» (Пс. 33: 5). Вкусите, братия и сестры, в день Преображения от святой евхаристической Чаши Пречистого Тела и Крови нашего Спасителя, вкусите и видите, яко благ Господь. А что мы увидим? Увидят окружающие нас люди свет Небесного Отца, о котором Спаситель говорит так ясно и доходчиво: «Да просветится свет ваш (Фаворский свет. – прот. А.В.) пред людьми, да видят благие дела ваши, красоту души и тела, осиянную Духом Святым, и прославят они Отца вашего, Который на небесах» (ср.: Мф. 5: 16).

Преображение Господне. Фреска. Сербия

Праздник Преображения говорит нам о радостном смысле духовного подвига

В день Преображения, принимая, как и апостолы, незлобивым, кротким и чистым сердцем Божественную благодать, льющуюся с вершины горы Фавор, мы начинаем понимать, почему первоверховный апостол Павел называл христиан светилами, сияющими в этом развращенном мире. Праздник Преображения говорит нам о радостном смысле духовного подвига. Ведь цель и почесть духовного звания о Христе Иисусе заключается не в чем ином, как в стяжании благодати Святого Духа, в готовности и способности раскрыть лепестки своей души, воспринять эти божественные лучи, источником которых является неподвижное Солнце Любви, или Солнце Правды, на языке пророка Малахии, – Господь и Бог наш Иисус Христос.

Вспомним, дорогие друзья, обстоятельства этого удивительного и таинственного праздника, подняться до духовного осмысления которого не так просто, но, конечно, возможно, если мы, как птенцы, собираемся под крылышком Матери нашей – Церкви, а она через гимнографов и песнотворцев: Косму Маиумского, Иоанна Златоустого, Иоанна Дамаскина – в тропарях и песнопениях праздника (нужно очень внимательно их слушать, а не смотреть по сторонам), очистив наше восприятие, поднимет нас до разумения фаворских тайн. Обратим внимание, что трое из учеников следовали неотступно за Господом, покуда Он восходил на эту гору. А почему не взяли Иуду? – спросит кто-нибудь из вас. А потому, – отвечают толковники Священного Писания, – что рыжебородый предатель был весьма ленив и плотоугодлив. Он мечтал сесть рядом с Мессией в Его Царствии, которое, впрочем, представлял себе чисто земным, но не удосужился проснуться, когда Господь, постучав в горницу, где почивали апостолы, призвал усерднейших следовать за Ним. Так и нам нужно немножко поднапрячься, немножко потрудиться, чтобы 6/19 августа не оказаться не у дел, не оказаться разочарованными и неудовлетворенными, потому что без труда не выловишь и рыбку из пруда.

Подумаем, как нелегко было апостолам следовать за Христом. Если вы бывали на горе Фавор, то, наверное, догадываетесь, что тогда не было серпантина, шоссе, по которому нынче таксисты за несколько шекелей или пяток долларов довезут вас до вершины, где можно приобщиться духом к великой тайне Преображения. Подниматься нужно было пешком, а значит – через колючки и заросли кустов. Может быть, и были какие-то тропинки, по которым пастухи водили своих овец, но, очевидно, подъем этот был малый подвиг, который безропотно несли апостолы, не желая отставать от своего Учителя. Так вот и нам, дорогие друзья, необходимо было уже за несколько дней до Преображения чуть-чуть поднапрячься, вступить в борьбу с суетными, тщеславными помыслами, оставить всякое миродержание, особенно словоохотливость, связанную по необходимости с осуждением, усерднее заняться чтением Священного Писания, которое просвещает не столько мозг, сколько душу, окрыляет, делает способным думать о Боге, тянуться к Нему, размышлять о Нем, молиться Ему.

Раз Моисей смиренно склонил главу пред Христом, значит, Христос и есть Основатель и Ветхого, и Нового Завета

Итак, оказавшись там, на вершине, Петр, Иоанн и Иаков внимали происходящему. А внезапно увидев просветленный лик Господа, они со страхом, и трепетом, и ужасом узрели Моисея и Илию. Моисей – законодатель, Илия – тот, кто предварит Второе пришествие Иисуса Христа перед близкой кончиной мира, пророк-ревнитель. Почему, – спросите вы, – именно эти два ветхозаветных святых, а не кто-то из судей или древних воинов, наподобие Иисуса Навина, предстал Господу и беседовал с Ним? Очевидно, сокровенный смысл явления именно этих двух величайших представителей Ветхого Завета заключается в следующем: раз, смиренно склонив главу пред Господом, Моисей, тот, кто принес с Синая 10 заповедей человеческому роду, беседовал с Ним, как дитя с Отцом, как ученик с Учителем, то отсюда следует, что Христос и есть Основатель как Ветхого, так и Нового Завета. Христос – не противник отеческим заповедям, но Он есть Господь и Судия, Он пришел исполнить закон и отменить его обрядовую часть, оставив нравственное содержание. Ну а Илия-ревнитель, который, как вы помните, мог даже огнем встретить дерзких богохульников, покушавшихся на жизнь огнепламенного пророка, беседуя со Христом, тем самым свидетельствовал апостолам (а они были люди всё-таки грамотные и понимающие), что перед ними – апостолами, Илией и Моисеем –долгожданный Мессия, чаяние языков, Тот, Кто пришел освободить Израиль не столько от внешнего господства римлян, сколько от тирании диавола, от господства страстей, пришел сокрушить саму смерть, проложив путь новый и живой к Воскресению.

А затем сходит светлое облако, в котором сокрываются Илия и Моисей, и остается один Христос. И апостолы – давайте вспомним икону Преображения – упав от страха, замерев… – очень живописно православная традиция изображает учеников: кто на карачках, кто – распластав руки и ноги, как лягушонок, если можно так выразиться… Апостолы, от этого Божественного света павшие ниц, слышат голос Самого Небесного Отца: «Сей есть Сын Мой возлюбленный, Его слушайте». Навсегда они – Петр, Иоанн и Иаков – сокроют в своих душах сладостный и вместе с тем страшный для человеческой немощной природы голос Небесного Отца. И один из них, Петр, в своем Послании впоследствии скажет об этом голосе, снизшедшем из велелепной славы, голосе, который засвидетельствовал Богосыновство, Божество Господа Иисуса Христа.

Снизойдя с горы, апостолы еще сами носили в себе это сияние небесного огня. И лик Христа светился чудесно, так что народ было ринулся к Спасителю, Который тотчас по схождении с горы свершил чудесное деяние – исцелил бесноватого отрока, сказав его несчастному отцу: «Если можешь сколько-нибудь веровать – веруй: всё возможно верующему». Так и у нас с вами: придет праздник Преображения; дай Бог, мы с вами исповедуемся, приобщимся Христовых Тайн, чтобы не быть сторонними наблюдателями, но участниками Божественной Литургии, и, вкусив сладостной жизни будущего века, преобразившись дивным преображением, пронизанные лучами Божественной славы, мы обретем благодатное детство во Христе. Нам, как Петру, не захочется выходить из храма.

Помните, как Петр, не понимая, что он говорит, от избытка вышеестественной радости сказал: «Господи, хорошо нам здесь! Давай поставим три сени – три кущи: Тебе, Моисею и Илии. Только не будем возвращаться в этот суетный, жестокий, лукавый мир, где Тебя, Господи, ждут надменные фарисеи, лукавые саддукеи, ищущие Твоей смерти. Останься здесь навсегда!» Однако просьба Петра не была уважена. Почему? Потому что Спаситель, явив Свою Божественную славу ученикам, готовился к Своему крестному пути, уверяя последователей, что страдания, которые встретятся Спасителю в Гефсиманском саду и в Иерусалиме, не вынужденные.

Христос – не невольная жертва Голгофской муки, но Он самоохотно, как Богочеловек, из послушания Небесному Отцу и из любви к погибающему человеческому роду, восходит на Крест, чтобы, вкусив горчайшую мучительную смерть, победить ее, изжить Своим воскресением. Да, в ту Гефсиманскую ночь они, апостолы, все, кроме Иоанна Богослова, разбежались, словно испуганные дети, устрашенные свирепостью лиц Иуды и храмовых стражников, но по Воскресении вспомнили – вспомнили всё. Вспомнили и эти дивные часы на Фаворской горе. И с тем большим упорством и радостью они благовествовали вселенной веру во Иисуса Христа, истинного Бога и истинного Человека, Который и нас с вами, Своих детей, приобщает к нетленной, живоносной и целительной Божественной благодати, просвещая наш ум, ментальные способности, умиряя наше сердце, отгоняя от наших душ уныние и печаль, самое тело делая послушным инструментом разумной души.

Поднимемся и мы в этот день на гору Фавор – помыслом и чувством, чтобы предстоять Христу

Много сказано, но не сказано ничего, если не говорить о внутреннем значении и величии этого дивного и прекрасного осеннего праздника. И я очень надеюсь, дорогие друзья, что никто из вас не лишит себя по глупости или по суетности этой ни с чем не сравнимой радости богообщения, но каждый, по мере своих сил, поднимется на гору Фавор – поднимется не телесными ногами, но помыслом, чувством, чтобы предстоять в этот дивный праздник Христу, нашему Солнышку, в Котором нет ни единого пятна.